Страхи мудреца. Книга 1 - Страница 169

К оглавлению

169

В его голосе звучала несокрушимая уверенность.

Я потупился.

— Хорошо, ваша светлость.

Он позвонил в колокольчик. Не прошло и пары секунд, как на пороге показался дородный дворецкий.

— Да, сэр?

— Стейпс, мне недостает прогулок в саду. Не могли бы вы добыть мне полдюжины мимолеток?

— Мимолеток, сэр?

— Да, — сказал маэр таким тоном, словно заказывал обед. — Славные пташки. Мне кажется, их пение поможет мне уснуть.

— Я попробую что-нибудь сделать, сэр.

Прежде чем закрыть дверь, Стейпс мрачно зыркнул на меня.

После того как дверь закрылась, я взглянул на маэра.

— Нельзя ли спросить у вашей светлости зачем?

— Чтобы ему не пришлось лгать. Он не склонен к этому. А то, что вы сказали, разумно. Осторожность есть орудие мудрости.

Я увидел, что его лицо блестит от пота.

— Если не ошибаюсь, ваша светлость, вам предстоит нелегкая ночь.

— В последнее время у меня все ночи нелегкие, — с горечью ответил он. — Чем эта будет хуже предыдущей?

— Офалум, ваша светлость. Ваше тело жаждет его. Через пару дней худшее останется позади, но до тех пор вас ждут… значительные неудобства.

— Говорите яснее!

— У вас будут болеть зубы и голова, вы будете обливаться потом, вас будет тошнить, вас будут мучить судороги и спазмы, особенно в ногах и спине. Вы можете потерять контроль над своим кишечником, вас будут попеременно терзать приступы сильной жажды и рвоты.

Я сидел, глядя в пол.

— Извините, ваша светлость.

Под конец описания лицо маэра изрядно вытянулось, однако он сдержанно кивнул.

— Я предпочитаю знать об этом заранее.

— Есть кое-что, что способно облегчить ваши страдания, ваша светлость.

Он немного оживился.

— Например?

— Например, лауданум. Буквально чуть-чуть лауданума, чтобы успокоить тягу вашего тела к офалуму. Есть и еще средства. Неважно, как они называются. Я мог бы заварить вам настой. Еще одна проблема состоит в том, что в вашем теле скопилось большое количество свинца и само по себе это не пройдет.

Это встревожило его куда больше, чем все, что я говорил до сих пор.

— Разве он не выйдет естественным путем?

Я покачал головой.

— Отравление металлами — коварная штука. Металлы накапливаются в теле. Потребуются специальные усилия, чтобы высосать свинец наружу.

Маэр насупился.

— Дьявольщина! Терпеть не могу пиявок!

— Да нет, ваша светлость, это просто фигура речи. В наше время пиявки ставят только неучи и шарлатаны. Свинец из тела требуется вытянуть.

Я подумал, не сказать ли ему правду — что он, по всей вероятности, так и не сумеет окончательно избавиться от него по гроб жизни, — но решил оставить эти сведения при себе.

— А вы это сделать можете?

Я надолго задумался.

— Пожалуй, никого лучше меня вам не найти, ваша светлость. Университет далеко. Бьюсь об заклад, из десяти здешних врачей едва ли один обучен толком, к тому же я не знаю, кто из них водит дружбу с Кавдикусом.

Я поразмыслил еще и покачал головой.

— Я знаю как минимум полсотни людей, которые управились бы с этим лучше меня, но все они за полторы тысячи километров отсюда.

— Я ценю вашу честность.

— Большую часть необходимых припасов я могу отыскать внизу, в Северене-Нижнем. Однако…

Я умолк, надеясь, что маэр поймет, к чему я клоню, и избавит меня от неприятной необходимости просить денег.

Он непонимающе смотрел на меня.

— Однако?

— Мне потребуются деньги, ваша светлость. То, что вам необходимо, добыть не так-то просто.

— О да, конечно!

Он достал кошелек и протянул его мне. Я был несколько изумлен, увидев, что у маэра под рукой имеется как минимум один туго набитый кошелек. Я невольно вспомнил напыщенную фразу, которую сказал портному в Тарбеане много лет тому назад. Что я тогда изрек? «Рука джентльмена никогда не бывает далеко от кошелька»? Я с трудом удержался от неуместного смешка.

Вскоре вернулся Стейпс. Расторопный дворецкий добыл целую дюжину капелюшек и посадил их в клетку на колесиках размером с добрый шкаф.

— Право же, Стейпс! — воскликнул маэр, когда слуга вкатил в дверь клетку, обтянутую мелкой сеткой. — Вы превзошли себя!

— Где вам угодно ее поставить, сэр?

— Оставьте пока прямо здесь. Я потом велю Квоуту ее подвинуть, куда нужно.

Стейпс был несколько уязвлен.

— Да мне, право, несложно…

— Я знаю, что вы это сделаете с удовольствием, Стейпс. Но я хотел, чтобы вы принесли мне кувшин свежей яблочницы. Я надеюсь, что она поможет мне успокоить желудок.

— Да, конечно! — и дворецкий бросился прочь, затворив за собой дверь.

Как только он удалился, я подошел к клетке. Крохотные птички, похожие на самоцветы, перепархивали с жердочки на жердочку со стремительностью, неуловимой для глаз. Я услышал, как Маэр произнес:

— Славные пташки. В детстве они меня буквально завораживали. Я еще, помню, думал, как чудесно было бы целыми днями питаться одним только сахаром…

Снаружи к клетке было прикручено три кормушки: стеклянные трубочки, наполненные сладкой водой. Носики двух кормушек были сделаны в виде маленьких цветков селаса, третий выглядел как стилизованный ирис. Идеальные питомцы для аристократов. Кто еще может себе позволить каждый день кормить птичек сахаром?

Я открутил крышечки кормушек и влил в каждую из них треть маэрова лекарства. Пустой пузырек я протянул маэру.

— Куда вы их обычно деваете?

Он поставил пузырек на столик у кровати.

Я следил за клеткой, пока не увидел, как одна из пташек подлетела к кормушке и стала пить.

169